Учитывая сложность, с которой маленький Асура рождается на свет, мне придётся очень постараться. И даже если двадцать женщин будут готовы родить от меня — не факт, что хотя бы одна справится. Слишком это сложно, слишком болезненно.

В глубине моей души таится надежда, что девушкам-Заклинателям будет гораздо проще родить мне ребёнка. Ведь путь Заклинателя — это путь эволюции тела. И чем выше ранг, тем лучше здоровье, тем выносливее Заклинатель. Но это надо проверять на практике.

Хм. Я оглянулся на Дарью, которая всё ещё на каменном столбе и отдавала приказы. Может, всё-таки взять эту деву в семью? У неё высокий ранг…

— Старков, ты в своём уме? — суровый голос Виктории прервал мои размышления. Лунная Башня уже была поблизости. — Какие двадцать жён? Ты издеваешься надо мной?

— Нет, — я серьёзно посмотрел ей в глаза. — Не издеваюсь.

Фыркнув, Виктория ускорилась и первая вошла в Башню. А когда я подошёл к лифту — он уже был закрыт.

* * *

Скрипнула кровать под моим весом. Я сидел, скрестив руки в замок, и смотрел в зеркало — на отражение косой девочки, которая лежала под кроватью и прижимала к груди притихшего Фараона.

— Испугалась? — спросил я.

Лейла закивала.

— Больше нет опасности, — заверил я. — Можешь не пугаться.

Девочка отвела взгляд и уткнулась в пол.

— Не хочешь вылезать?

Она коротко покачала головой.

— Хочешь, расскажу тебе сказку? — неожиданно для самого себя предложил я.

Лейла, помедлив, робко кивнула.

— Эта сказка про храбрый череп, — я кашлянул в кулак и постарался мысленно переиначить сказку из моего мира, чтобы она была понятнее ребёнку.

Спустя секунд десять заговорил:

— Представь большое кладбище. Знаешь, что такое кладбище?

Лейла чуть испуганно кивнула.

— Так вот, большое кладбище. Но не обычное, а волшебное. Каждую ночь по этому кладбищу летают разноцветные черепа — красные, синие, зелёные. Многие из них светятся изнутри, забавно хихикают, играют в догонялки и просто развлекаются. Представила?

Лейла недоумённо качнула головой.

— И среди этих разноцветных черепов жил один, который не был похож на других. У него были кривые глазницы, неправильный череп, свёрнутая набок челюсть. И вообще, этот череп был бронзовый, с вмятиной на лбу. И в отличие от других черепов, он был совсем не ярким — блеклым. Все другие черепа отказывались с ним играть, называли уродом.

Через зеркало я видел, что Лейла заинтересовалась сказкой. В её глазах я видел понимание, она сочувствовала некрасивому черепу.

— Все обижали бронзового, никто его не любил, — продолжал я. — Но череп не унывал. Он был очень любопытным и постоянно задавал вопросы. Что это за светящиеся точки на чёрном небе? Что это за большой курган в центре кладбища? Кто эти существа, которые смотрят на них и смеются? Череп был очень любопытным, но никто не отвечал на его вопросы. Бронзового били, над ним издевались. Говорили — не глупи! Играй со всеми, зачем ты спрашиваешь этот бред?

Я поморщился и потёр горло. Не привык так много говорить.

— И что дальше? — пискнула Лейла.

— На кладбище существовало два строжайщих запрета. Первый — нельзя покидать кладбище. Второй — нельзя посещать курган. Но череп был слишком любопытен, поэтому он решил нарушить запрет. Однажды, когда никто его не видел, череп вошёл в курган. И знаешь, что он там нашёл?

— Что⁈ — Лейла подалась вперёд, Фараон возмущённо тявкнул, так как она чересчур сильно его сжала.

— Череп увидел огромное помещение. И там… — я помедлил, подбирая слова. — Там были рельсы. Прямо на потолке. Знаешь, что такое рельсы? По ним энерговозы ездят.

— Знаю, — кивнула Лейла.

— По рельсам ездили небольшие вагонетки, к которым крепились длинные нитки. А к ниткам были привязаны тела скелетов. Безголовых скелетов. Сотни безголовых скелетов, как марионетки, двигались по одной и той же траектории. Их кости стучали друг о друга, издавая звуки «чок-чок-чок».

Я и не заметил, как втянулся. Рассказывал сказку, а перед глазами представали бесконечные просторы Золотой Пустоши, величественный горный хребет Имиист, ослепляющая красотой Изумрудная Впадина…

— Вам грустно? — спросила Лейла.

— Немного, — я усмехнулся и посмотрел на своё отражение. Уголки глаз повлажнели, вот-вот капнет слеза. Но больнее внутри — грудь сжималась от ностальгии по дому, желанию вернуться, вдохнуть знакомый воздух, обнять родных…

— Чок-чок-чок, — напомнила мне Лейла.

— Да, чок-чок, — я сглотнул. — Кости этих скелетов бились друг о друга, и нашему черепку стало очень страшно. Он думал сбежать, вернуться на кладбище и забыть, что вообще бывал тут. Но череп пересилил свой страх. Он не хотел возвращаться на кладбище, не хотел продолжать свою бессмысленную жизнь, полную обид и оскорблений. Бронзовый череп решился и начал исследовать помещение. Он летал рядом со скелетами, рассматривал их. Некоторые из них были желтоваты, другие синеваты, а третьи зеленоваты. Летал-летал череп и вдруг услышал шум — в курган начали влетать черепа, один за другим. Они приземлились на шейные позвонки и засыпали, а их тела продолжали ездить в бесконечной петле. Бронзовый сперва испугался. Затем он заметил, что жёлтые черепа приземляются на желтоватые скелеты, а синие — на синеватые. И он начал искать свой скелет. Ведь если каждый череп нашёл своё тело, то и у него должно быть. Ведь так?

— Да, — закивала Лейла. — Должно быть.

Девочка очень переживала за уродливый череп, словно тот был её родственником.

— Наш бронзовый не успел найти своё тело, — вздохнул я. — Он вдруг заснул. А когда проснулся — снова летал по кладбищу под ночным небом. Вокруг него летали другие черепа, общались друг с другом, играли. Бронзовый спросил у них, помнят ли они, как залетели в курган. Но никто не помнил. За странные вопросы над нашим черепом снова начали издеваться, снова его обижать.

Лейла засопела.

— Бронзовый опять захотел войти в курган. Но на этот раз ему преградил путь староста черепов. И предупредил, что, если бронзовый войдёт в курган, больше он оттуда никогда не выберется. Он навсегда застрянет в кургане, пока не истлеет от старости. В темноте и одиночестве, во веки веков. Как думаешь, бронзовый полетел туда? Или испугался?

— Полетел, — уверенно заявила Лейла.

— Ты права. Он полетел в курган. И там нашёл своё тело — маленькое, такое же кривое и бронзоватое. Череп сел на этот безголовый скелет и вдруг почувствовал, что у него появились руки и ноги. Бронзовый оторвал нити и спрыгнул на пол. Как только его костяные ноги коснулись пола — вагонетки остановились. Всё кладбище замерло. А черепа начали возвращаться на свои тела, пробуждать свои воспоминания, рвать нити.

— Какие воспоминания? — не поняла Лейла.

— Это кладбище — место захоронения целого народа, — я печально усмехнулся. — Его прокляли, превратили в аттракцион для людей. Взрослые и дети приходили к этому кладбищу и смотрели, как забавные разноцветные черепа летают туда-сюда. Им было весело, было интересно.

— И что дальше? — в голосе Лейлы появились нотки нетерпения.

— Проклятие народа мог прервать лишь лучший из вида. Не самый сильный, не самый красивый, не самый здоровый. А тот, кто не испугается войти в курган, не испугается страшных звуков. Тот, кто даже под страхом вечного томления в кургане не струсит и пойдёт внутрь во второй раз. Предполагалось, что никто и никогда не осмелится сделать подобное. Но блеклый, кривой и некрасивый череп смог.

— А что было дальше?

— Бронзовый возглавил свой народ, стал его лидером. А затем омыл кровью земли врагов своих… — я заметил испуг во взгляде девочки и тут же поправился: — То есть нет. Все эти скелеты жили долго и счастливо.

— А на ком они женились?

— На принцессах.

— А девочки-черепа?

— На принцах.

— Все-все? Там же целое кладбище.

— Король местный плодовитый оказался, у него сто пятьдесят жён… Ладно, хватит вопросов, — я поднялся с кровати. — Вылезай и иди посмотри, что на кухне есть. Скоро ко мне гости придут.

Трель!

— А вот и гости, — я вышел из спальни и остановился у двери. Вдохнул и выдохнул. Легенда о Кришне Кровавом, короле Асур, который смог возродить свой народ в землях подлых Сур и вырваться оттуда, оставив после себя гору из трупов, сильно задела меня. Даже во времена, когда мир Трёх Солнц умирал, я не ощущал подобных эмоций. А тут… Так сильно скучаю?

Трель!

— Иду, — я открыл дверь и увидел смущённую Наталию, которая держала небольшую коробочку. Выглядела она уставшей, хоть одежда